Новости – Общество
Общество
Верный друг Севастополя
Фото: Анна Чудакова / "Русская планета"
Севастопольский композитор Яков Машарский — о музыке, войне и творческой интеллигенции
25 июня, 2015 11:18
12 мин
Яков Машарский — известный севастопольский композитор. Он родился в 1929 году в городе Дебальцево Донецкой области, но уже более 65 лет живет и работает в Севастополе. На его счету более 200 различных музыкальных произведений, некоторые из которых вошли в «золотой фонд» России и получили мировую известность. Его песни исполняли: Людмила Зыкина, Иосиф Кобзон, Зинаида Кириллова, оркестр Леонида Утесова, ансамбль Военно-Морского Флота... Две песни были записаны на грампластинку, выпущенную во Франции и в Японии. Сегодня Заслуженный работник культуры Украины, Заслуженный деятель искусств АРК, награжденный Почетным знаком «За заслуги перед городом-героем Севастополем», лауреат Премии комсомола Камчатки, имеет 14 правительственных наград.
– В Дебальцево мы с семьей прожили вплоть до начала Великой Отечественной войны, — рассказывает композитор. — Отца на восьмой день войны призвали в армию, мне тогда было 11 лет. Но папе удалось ненадолго отпроситься у командира. Он успел посадить нас на последний поезд эвакуационного состава. Мы отправились в Семипалатинск. По дороге поезд бомбили, нам чудом удалось выжить.
Яков Машарский рассказал, что в Семипалатинске мама отдала его в спецшколу Военно-воздушных сил № 15, которую он окончил в 1946 году, уже после того, как война завершилась.
– У меня никогда не было тяги к точным наукам. Но я благодарен спецшколе, так как именно там я стал музыкантом. У нас был замечательный учитель музыки и в школьном оркестре я играл на трубе.
После окончания школы подростка направили в авиационное училище, но он отказался там учиться и вернулся в Дебальцево, где окончил педагогическое училище. В Донецке он работал учителем и играл в духовом оркестре, а в 1949 году был призван на Черноморский флот и служил в Севастополе до 1966 года. Во время службы он окончил Киевское военно-морское политическое училище и Харьковский государственный институт культуры.
– Два года назад меня разыскал писатель и попросил, чтобы я написал песню о Дебальцево. Оказалось, что он сам оттуда родом и знает обо мне даже больше чем я сам. Стихи написал он, а я лишь немного их подкорректировал и сочинил для них музыку. В мае прошлого года я сам спел эту песню, и она имела колоссальный успех. Но потом началась война. Помню, как мне звонила журналистка, которая хотела взять у меня интервью, мы недолго поговорили, а потом связь прервалась. Спустя какое-то время мне перезвонил писатель и сообщил, что в тот день, когда я общался с журналисткой, Дебальцево обесточили и бомбили.
– Как вы относитесь к тому, что происходит на Украине?
– Это информационная война. Я родился на Донбассе, там всегда говорили по-русски. Но при этом все мои сборники переведены на украинский язык. Украине никогда не везло. Там особое творчество, если человеку сопутствует успех, то он уезжает из Украины, например, в Москву. Там нет аншлаговых коллективов, нет ни одного лауреата нобелевской премии. Сколько крупных ученых уехало из Одессы! Даже Таисия Повалий, и та поет в России.
«Я не беру деньги за свои песни»
Яков Машарский рассказал, что восемь лет служил на Камчатке, где он познакомился с различными актерами и актрисами, и даже подружился с Людмилой Гурченко и Людмилой Зыкиной.
– Там я возглавлял Камчатское хоровое общество и был членом правления Всероссийского хорового общества. Людмила Марковна приехала на Камчатку со своим ансамблем, который состоял из двух человек. Она должна была выступать в доме офицеров, и перед концертом я зашел к ней в гримерку и подарил буклет о достопримечательностях Камчатки. За мной в комнату зашли харьковские музыканты и пригласили Людмилу Гурченко в ресторан, вечером после концерта, а она назвала меня своим другом и заявила, что пойдет туда вместе со мной. Поэтому после концерта мы все отправились в ресторан «Океан». В тот вечер Людмила Марковна много рассказывала о Джигарханяне и до половины второго ночи пела джазовые композиции. Ей подарили много цветов. Для Камчатки цветы — на вес золота, и когда все закончилось, она отдала все цветы мне, а я подарил их своей супруге.
С Людмилой Зыкиной у композитора сложились долгие дружеские отношения.
– Впервые с Людмилой Зыкиной я тоже встретился на Камчатке. Туда она приехала вместе с оркестром Утесова. И там познакомилась с офицером, моим другом Витькой. Он стал ее любовником, и она все ждала, что он переедет к ней в Москву. Но потом ей сообщили, что у него есть невеста в Саратове и она сделала так, чтобы вместо Саратова он оказался в морском училище в Боку.
В Севастополь Людмила Зыкина приезжала позже и выступала в доме офицеров.
– Незадолго до этого несколько моих новых песен прозвучали в театре, где в том числе исполнялась и «Жена моряка». Но там эта песня не имела особого успеха, мне она нравилась, и я попросил Людмилу Зыкину посмотреть ее. В тот же вечер она подошла ко мне и сказала, что «Жена моряка» ей очень понравилась, и она с радостью ее исполнит. Более того, для нее уже сделали оркестровку.
В тот вечер в «Доме офицеров» Людмила Зыкина впервые исполнила эту песню, и в зале зазвучали овации. Тогда выдающаяся певица сообщила зрителям о том, что ее написал местный севастопольский морской офицер.
– Спустя какое-то время меня встретил Виктор Поляков, герой советского союза и пригласил к себе в гости. Когда я к нему пришел, в доме было полно народа, причем много военных высших чинов. Я недоумевал, зачем меня пригласили. Но потом выяснилось, что Виктор Поляков недавно вернулся из Москвы. Он рассказал, что совершенно случайно в палатке с музыкальными пластинками увидел мою песню «Жена моряка». Он купил две штуки, одну из них подарил мне. По тем временам пластинки были просто роскошью.
Фото: Анна Чудакова / "Русская планета"
«Рок музыка, несомненно, принесла пользу»
– Вы получаете авторские за свои песни?
– Я не беру деньги за свои песни. Для меня главное, чтобы они звучали. Помню, как приехал в гости к Людмиле Зыкиной, на Котельническую набережную, и она задала мне тот же вопрос, что и вы. Узнав, что я ничего не получил за песню, она связалась с фирмой «Мелодия» и направила меня туда. Когда я пришел главный редактор спросил меня, исполнялась ли раньше эта песня? Я ответил, что да, и получил за нее в кассе 86 рублей за тиражирование. Мне уже потом сказали, что если бы я ответил нет, то получил бы баснословную по тем временам сумму в 750 рублей.
Пока композитор был в Москве, он тесно общался с Людмилой Зыкиной и бывал у нее дома.
– Помню, как она тогда переживала и говорила, что ей некому оставить наследство. Я напомнил ей про брата, но она сказала, что он недавно разбил «Волгу», да и к племянницам она особой любви не питала.
Композитор рассказал, что его дочь со своей семьей уже давно живет в Израиле. У них свой дом и он часто их навещает.
– В Израиле у меня много друзей. В основном это эмигранты из Севастополя. Однажды, когда я там гостил, меня пригласили на концерт в Дом ветеранов. Зрительный зал был рассчитан на 150 человек и там прозвучали шесть моих песен. А потом меня попросили написать еще одну песню про застолье ветеранов. У меня очень много песен о ветеранах, но неудобно было отказаться.
Когда Яков Машарский вернулся в Севастополь, ему вовсе не хотелось писать эту песню. Но спустя какое-то время к нему приехал друг и сказал, что в Израиле ее очень ждут.
– Пришлось писать. А потом выяснилось, что стихи к ней написал один журналист. Когда песня была готова, мой друг поехал к нему. Когда он вошел в дом, то увидел, что на кровати лежит старенький мужчина, инвалид, весь обвешанный различными трубками и обложенный кислородными подушками. Он объяснил ему цель своего приезда и включил эту песню на магнитофоне. По лицу старика полились слезы. Выяснилось, что он военный журналист, прошел всю войну, и как раз в этот день ему исполнилось 85 лет. Эта песня стала для него подарком ко дню рождения. Потом она имела колоссальный успех, как в Израиле, так и в Севастополе.
– Вы прожили долгую жизнь, за время которой музыкальные пристрастия у людей были довольно разными. Как вы относитесь к иным музыкальным направлениям?
– Рок-музыка, несомненно, принесла пользу. Хоть люди старшего поколения и не приверженцы новинок. Но потом население ударилось в попсу. О чем там поется — непонятно, слова постоянно повторяются. При этом эти песни ушли в массовость, а хорошие начинают забываться. У меня всегда были хорошие мелодии и хорошие исполнители. На моих концертах всегда аншлаги. Люди с радостью «кушают» мои песни. Мне рассказывали, что некоторые из них даже исполнялись на Брайтон-бич и имели большой успех у бывших севастопольцев.
«Творческая интеллигенция — страшная сила»
Композитор рассказал, что, по его мнению главная проблема заключается в том, что долгое время людям не давали выехать из Союза и исполнять свои песни за рубежом.
– Вас тоже не выпускали за границу?
– Нет, я не из того теста, я туда не рвался. Когда меня переводили служить с Камчатки, то предложили выбор ехать либо в Москву, либо в Севастополь и я выбрал Севастополь. Жена потом долго на меня сердилась. Но я сказал, что в Москве таких, как я, куча, а в Севастополе я могу быть гораздо более полезным и востребованным. Сейчас и жена, и дочь тоже просят меня переехать в Израиль, но мне там скучно, я не могу там жить. Моя супруга тоже пишет стихи, но я не написал на них ни одной песни. Дело в том, что к стихам я очень придирчив.
Первый сборник стихов композитора был издан на Камчатке в 1971 году и называется «Песни и море». В него вошли 18 произведений на стихи Янтовского, Шевякова, Злыднева, Эскина и других поэтов. Во второй сборник «Севастополь — мой верный друг» вошла военно-морская музыка, песни о боевых и трудовых традициях Севастополя, лирические мотивы и марши, которые и сегодня с гордостью поют севастопольцы на парадах. Третий сборник был написан для детей и называется «Мартышка и капитан». Композитор до сих пор пишет музыку. Последнее, созданное им произведение, называется «Крымские каникулы» на стихи Маргариты Кравчук.
– Честно говоря, я уже не уверен, а стоит ли и дальше писать песни, — сетует Яков Машарский. — Дело в том, что в последнее время, исполняя музыку, даже не объявляют ее авторов. Я считаю, что это полное неуважение. Это все равно, что в книгах не указывать тех, кто их написал.
Помимо написания песен Яков Машарский уже 20 лет возглавляет Союз творческой интеллигенции Севастополя, который он сам же создал и в котором все эти годы является бессменным руководителем.
– Мы собираемся вот уже 20 лет, на сегодняшний день в наш союз входят более 100 человек. Это писатели, композиторы, музыканты, художники, ученые… Конечно, в Севастополе есть отдельные Союз писателей, Союз художников… Но там одинаковая публика, они как пауки в банках готовые сожрать друг друга. У нас же люди все разные, нет конкуренции, и царит дружеская атмосфера. Правда, до сих пор у нас нет своего помещения. Мы долгое время просили городские власти нам с ним помочь, но безрезультатно. Поэтому собираемся, где придется. Одно время директор гостиницы Крым предоставлял нам зал в зимнее время. Иногда собираемся в библиотеке, летом выезжаем на Торопову дачу. Но, конечно же, нам хотелось бы иметь свой собственный дом.
Композитор рассказал, что их Союз не рвется к власти.
– Мы знаем, что мы нужны городу, но при этом мы не рвемся к власти. Однажды я был на спектакле и попросил автограф у Виктора Мережко. Когда он узнал, что я возглавляю Союз творческой интеллигенции Севастополя, то написал: «Творческая интеллигенция — страшная сила, ей нельзя давать власть». Эта запись хранится у меня до сих пор.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости