Новости – Общество
Общество
«От нас уходят только на кладбище»
Фото: Элина Мятыга, специально для РП
«Русская планета» провела сутки с хранителями Херсонесского маяка
8 сентября, 2014 14:00
13 мин
На мысе Херсонес, в самой западной его точке, вдалеке от городского шума, суеты и инфраструктуры, расположился небольшой городок. Сегодня там проживает 140 человек. Это сотрудники гидрографической службы, а также их родственники. «Хранители маяка», как называют их горожане, несут свою службу круглосуточно, начиная и сдавая ее сменщикам в 8 утра. Корреспондент «Русской планеты» прибыла на дежурство в 7:55 и пообщалась с начальником маяка Анатолием Шумевичем.
– У нас работают гражданские люди, а подчиняемся мы министерству обороны России, — начинает свой рассказ Анатолий Иванович. — Помимо обслуживания маяка, мы также занимаемся обслуживанием створных знаков бухты Казачьей, предусмотренных для посадки и высадки морской пехоты, девиацией судов, обслуживаем два полигона: дивизионный и мерный. В штате у нас работает 9 человек. Это начальник маяка, инженер, механик, электромеханик, водитель и техники.
Анатолий Шумевич рассказал, что маяк выдает сигнал в виде световой морзянки: точек и тире. Он посылает код СВ, который обозначает «Севастополь». Полная подача сигнала занимает 1 минуту и циклично повторяется.
В процессе беседы мы направляемся в маячно-техническое здание, где Анатолий Иванович показывает оборудование по обслуживанию маяка. Тут расположились три небольшие комнатки, которые больше напоминают музей, в котором еще сохранилось оборудование 1960 года выпуска. Радиомаяк КРМ 100 используется как радиодевиационный, более мощный КРМ 300 посылает в радиоэфир позывной СВ на частоте 309,5 килогерц. Тут же установлена станция Р 619, которая позволяет маяку поддерживать связь на коротких волнах в радиорежиме с маяками, находящимися на других крымских мысах.
– При помощи сигналов с маяков суда могут настраивать и проверять свою навигационную аппаратуру, — рассказывает Анатолий Иванович.
Аппаратура на маяке работает от горсети, но в случае неполадок в одной из комнат технического здания разместились мощные дизельные генераторы, которые по необходимости могут обеспечить током весь городок.
На стенах висят картины с изображением Херсонесского маяка.
– Раньше у нас работал один техник, к нему в гости часто приезжал брат-художник. Он гостил у нас летом, рисовал маяк, а потом дарил нам свои работы. Когда-то их было много, но потом командующие лучшие забрали себе, а это то, что осталось, — замечает начальник маяка.
Сегодня вахтенную службу несет техник Александр Иванович Гамота. К моменту нашего прихода он что-то усердно записывает в рабочий журнал, а затем выходит на улицу покурить. Мы же направляемся к самому маяку.
– Херсонесский маяк 1816 года постройки, — продолжает рассказывать Анатолий Иванович. — Скоро у нас юбилей, 31 июля 2016 года Херсонесскому маяку исполнится 200 лет. Во время Великой Отечественной войны в 1942 году он был полностью разрушен. В 1944 на его месте было возведено нечто вроде пирамиды, куда взбирались маятники и с помощью большого фонаря помогали судам не заблудиться в море. Тогда же поблизости были установлены армейские палатки, в которых находился передатчик, а также жили и несли службу сотрудники маяка. Восстановлен маяк был лишь в 1951 году. Сам он высотой с 12-этажное здание и насчитывает 36 метра.
Поднимаясь по лестнице, обращаю внимание на специальные отводы для воды.
– Это чтобы жидкость тут не скапливалась, — объясняет начальник маяка. — Во время дождей тут нас иногда заливает.
По центру расположилась специальная шахта. Раньше в нее опускали груз, который через редуктор производил вращение линзы маяка. Лестница во время реконструкции была переделана из винтообразной в прямую, благодаря чему подниматься на маяк стало значительно удобнее. Со специальной площадки открывается великолепный вид на море и городок.
– Как вы попали на маяк? — интересуюсь у Анатолия Ивановича.
– Это было очень давно. Я сам из Белоруссии, Витебской области. В 1962 году мой отец сильно заболел, врачи предложили поменять климат. Вот мы и переехали в Крым. Это было как по волшебству. В Белоруссии папе хотели ампутировать ногу, но буквально через пару купаний в море он забыл о болях в ноге.
Анатолий Иванович рассказал, что после службы в армии закончил Севастопольский приборостроительный институт. Какое-то время трудился инженером в Симферополе на предприятии «Фотон», которое выпускало телевизоры. Он ездил в командировки, в том числе и в Таджикистан, где читал лекции и обучал персонал ремонту телевизоров. На маяке он работает уже 33 года. Все это время он живет в городке в трехкомнатной служебной квартире, где под одной крышей обустраивают свой быт одновременно восемь человек.
– У меня есть жена и двое детей. Сыну 35 лет, он ходит в море в Африку, работает в ремонтной бригаде. С ним живет моя невестка, которая сама родом из Санкт-Петербурга, и внук, которому два с половиной года. С нами живет моя дочь с зятем, который работает по контракту в морской пехоте, и внучка трех месяцев. Жилье у нас служебное, а покупать квартиры детям мне не по карману. Вот и ютимся все вместе под одной крышей.
– В городке предусмотрены магазины, школа, детские сады и другая инфраструктура? — интересуюсь я.
– Нет, ничего подобного у нас нет. Есть ларек, который держит наш бывший сотрудник и продает там пиво и чипсы. А в магазины и детские сады приходится в Камышовую бухту ездить. С транспортом тоже напряженность. Иногда маршрутка вообще не ходит, иногда идет один раз в день. Так что без машины тут вообще выживать сложно. Попутчики, правда, берут иногда. Я, например, всегда останавливаюсь.
«Корабль прямо на глазах ушел под воду»
Налюбовавшись пейзажами, мы по специальной лестнице поднимаемся чуть выше и выходим прямо к лампе, которая и подает знаки кораблям. Она размещена под стеклянным куполом. За куполом расположилась железная решетка.
– Эта решетка предусмотрена для того, чтобы птицы не бились, — продолжает Анатолий Иванович. — Мне рассказывали, что когда-то те, кто нес тут вахту, собирали за ночь по два ведра перепелок. И после смены несли их ощипывать.
Лампа маяка представляет собой большую линзу, внутри которой размещается одновременно 6 лампочек.
– Когда одна лампочка перегорает, она автоматически заменяется другой, — рассказывает начальник маяка. — Дальность видимости маяка составляет 16 морских миль. Линза изготовлена в 1957 году по индивидуальному заказу под № 4 на Изюмском приборостроительном заводе. Вообще, линза рассчитана на 50 лет службы, а нашей уже 57 лет. Она уже выработала свое. Недавно нам пообещали тут капитальный ремонт устроить.
Пока мы спускаемся вниз по лестнице, Анатолий Шумевич рассказывает, как раньше сюда часто приезжали ветераны, которые несли тут службу во время Великой Отечественной войны.
– Сейчас из них осталось всего два-три человека, — сетует он. — А раньше приезжало по два автобуса. Их медали звучали как звон колоколов. Маршал Совицки тогда мне рассказывал, что его отправили проверить аэродром, который находится поблизости. Но он не смог проехать туда, так как вся дорога была усеяна трупами немецко-фашистских захватчиков.
– Много кораблей и судов потерпело бедствие за время вашей работы?
– Было всего несколько случаев. Однажды на яхте «Солярис» отказало оборудование. Нам пришлось удерживать веревки, пока ждали буксир. В другой раз ялик перевернулся, и на берег выбросило одни доски. Благо в обоих случаях никто не пострадал. Был еще один случай, в 2007 году тут недалеко затонул грузовой корабль, который вез металл. Тогда спастись удалось только двум мотористам, которые сдали смену, вышли на палубу, и их просто смыло волной. Потом они еще долго лежали в местной больнице. Корабль прямо на глазах ушел под воду, где находится вместе с командой и сейчас.
– Почему их не захоронили?
– Это было, кажется, греческое судно, и без разрешения его не могли доставать с морского дна.
«У нас тут одни старожилы»
Прогуливаясь по городку, наблюдаем за курами и утками, которых прямо в гаражах разводят местные жители. Затем выходим к памятнику.
– Тут военный самолет разбился в 1954 году. Вот сослуживцы памятник и установили. Тогда три человека погибло, — рассказывает Анатолий Иванович.
– Как тут обстоит дело с коммуникациями?
– У нас городские свет и вода. Газа своего нет, зато есть котельная, которая работает на твердом топливе.
Котельная представляет собой небольшое здание с огромной печью и другим непонятным оборудованием. Рядом с ней трудятся рабочие. Они варят какую-то трубу и готовят ее к зиме.
– Раньше вообще хуже было, — продолжает Анатолий Иванович. — Мне рассказывали, что в 50-х годах тут воды не было, ее возили из города в бочке на телеге, запряженной лошадью. Коня звали Орлик, и он состоял в штате при маяке. Привозную воду использовали в пищу, а для стирки и умывания использовали жидкость, накопленную после дождя.
Время близится к вечеру, и, простившись с начальником маяка, я направляюсь обратно в маячно-техническое здание, где все это время держит вахту Александр Гамота. У входа меня встречает его супруга Александра Михайловна, которую все тут зовут просто Шурой. Она приглашает меня поужинать. Из еды сегодня макароны с курицей, салат и арбуз. Шура тоже техник и помогает мужу во время дежурства.
– Как давно вы работаете на маяке? — спрашиваю супругов.
– Недолго. Мы переехали сюда 11 лет назад из города Кременчуг Полтавской области. Там остались дети и внуки, — рассказывает Шура. Она разговорчивее, чем супруг, и мы быстро находим общий язык.
– Как сейчас живут ваши дети? — интересуюсь у Александры Михайловны.
– Плохо, работы нет совсем. Вообще не понимаю, почему два братских народа ополчились друг на друга. Раньше мы каждый год на лето внучку к себе забирали, а в этом году я отказалась, страшно ее через границу перевозить. К тому же у нас «Киевстар» отключили, а у них только этот оператор и ловит. Так что связи почти никакой. Сегодня звонила родным, говорят, что сын по селам поехал, может, где какую «халтурку» найдет.
Шура прощается с нами и уходит, обещая позже заглянуть.
– Как обычно проходит ваша смена?
– У каждого техника примерно одно круглосуточное дежурство в неделю, плюс два рабочих дня, когда мы трудимся с 8:00 до 16:00. На дежурстве мы несем вахту, а в рабочие дни трудимся, так сказать, по хозяйству. Что-то чиним, варим, проверяем исправность оборудования, обслуживаем технику, — поддерживает разговор Александр Иванович.
Александр Гамота рассказал, что во время дежурства они проверяют работу маяка и сигнальных огней, в случае неполадок — сразу же выезжают на место. Вечером после заката по расписанию выходят к маяку и следят за тем, чтобы все огни горели исправно. Сегодня проверка состоится в 21:42. Каждый день время разное, в зависимости от того, во сколько начинает темнеть. Второй раз проверка осуществляется на рассвете. Завтра она состоится в 5:30. Работа маяка фиксируется в журнале и в 8 утра докладывается сменщику.
– Сюда сложно устроиться на работу?
– У нас здесь одни старожилы, сам еще никто не уходил. Ведь тут и жилье предоставляется, и зарплата. Завтра у меня смену будет принимать Пасечнюк Виктор Васильевич, так ему уже 70 лет, а он все работает. От нас уходят только на кладбище.
На часах уже 21:40, мы направляемся с проверкой к маяку. Сегодня вся аппаратура работает исправно и никаких нарушений не выявлено. По возвращению Александр Иванович вносит записи в журнал, а на пороге появляется Шура с печеньем. Мы пьем чай и непринужденно беседуем.
Ближе к 12 ночи Александра Михайловна уходит домой спать, а Александр Гамота устраивается перед телевизором. Показывают новости с Донбасса. На мужском лице появляются злость и раздражение. Но он молчит, пытаясь не выдать охвативших его чувств. Я мирно устраиваюсь в кресле и через какое-то время засыпаю. В 5:25 утра Александр Иванович уже на ногах, и мы снова отправляемся с проверкой к маяку.
Сегодняшняя смена прошла без происшествий, все оборудование работает исправно. Об этом Александр Иванович докладывает в 8 утра 70-летнему Виктору Пасечнику, который будет нести вахту после нас.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
